Кори Тэйлор и Роб Флинн знают друг друга добрый десяток лет. Впервые они встретились на ранчо Индиго в Калифорнии в 1998 году, когда продюсер Росс Робинсон делал завершающие штрихи на третьем альбоме машиноголовых 'The Burning Red' и собирался приступить к работе с одноименником Slipknot. Повезло, что Флинн и Тэйлор подружились еще тогда, потому что сегодня они рассиживаются друг у друга на коленях в маленькой тесной комнатушке за кулисами в Journal Pavilion в Нью-Мексико. Искусник гитары из Dragonforce Эрман Ли тоже пришел за компанию. Впервые он повстречал Роба Флинна на премии журнала Kerrang в прошлом году, но Тэйлору его представили всего 5 минут назад, несмотря на то что гримерки этих групп находятся рядом.
Судя по их расслабленному виду, с которым все трое общаются между собой, параллельно обсуждая темы дэтметала, примадонн и сегодняшнюю цену славы, у нас возникло подозрение, что их до конца тура связал пользующийся дурной славой коктейль Флина под названием Brown eye...

Можете ли вы в этом туре выйти в толпу без боязни, что к вам начнут липнуть?

Кори: Здесь не так грубят, фанаты довольно уважительно к нам относятся. Если ты не пожалел времени, чтобы сфотографироваться с фанатом или подписать им что-то, то для них этот момент кажется целой жизнью.
Роб: Абсолютно. Даже пьяные — они все равно не агрессивны. И всегда запросто позвонить по мобильнику, если нужно.
Эрман: Я тут единственный длинноволосый китаец, не так сложно меня выцепить. Остальные в группе могут спокойно стоять рядом и их не узнают, но как только я прихожу... Остальные парни в основном стоят рядом и ждут, пока девчонки придут за фотками... Парни делают из меня наживку!

Из-за вашей высокой популярности вас часто тормозят на улице или дома?

Роб: Этого не бывает. Я рос в Bay area и порой сталкивался с чуваками из Металлики, и здоровался типа «Эй, чувак, ты как?». Так что будьте уверены, когда я с похмелья покупаю сахар чтоб сделать себе кофе, и пару чуваков подходят ко мне поболтать, я думаю «Ну, сколько раз я так поступал».
Кори: В Айове такого почти не бывает! Но сейчас да, со мной такое случается. Но ведь ничего не стоит потерять 10 секунд своего времени, чтобы для кого-то наполнить смыслом целый день.
Эрман: В Великобритании всем до нас нет дела, но нас только стали узнавать в здешних магазинах. Но это клево. Нам дали скидку в аэропорту, нам дали халявные прибамбасы для телефонов... Круто. Потому что повсюду в английских магазинах все типа *делает агрессивный взгляд* «За каким хреном приперся?»
Роб: Сколько бы я не занимался музыкой, все равно иногда во мне просыпается восхищенный ребенок. После тура Heaven and Hell я вышел из своей гримерки и офигел, увидев Томми Йомми. Я аж начал заикаться «Э, Томми... Йомми!». Я едва мог пошевелить языком при виде этого чувака, я вел себя как мелкая легкомысленная девчонка. Если бы он показал мне свои гитары, я бы постоянно успокаивал себя. Это хорошо, когда в тебе остается частичка фанатства.

Какого самого долбанутого фаната вы встречали?

Кори: Однажды в Де Мойне к моему дому подкатила семейка японцев и принялась фотографировать. Мой дом оказался отмечен на карте, которую они купили в аэропорту! Я был в туре, а моя теща в тот момент как раз пошла выносить мусор, а эти стояли и фоткали ее. Должно быть, на той карте были отмечены только мой дом и дом мэра города.
Роб: Я встречал людей, которые узнавали мой адрес и посылали мне всякую фигню. Одна девушка посылала мне длиннющие письма, в которых было написано «Роб — бог!», причем написано буквами, вырезанными из разных газет и журналов. Она присылала мне мои фотографии с закрашенными глазами, и еще свои фотки, тоже с закрашенными глазами, а после этих фото слова — «Почему ты не отвечаешь мне? Роб — дьявол! Роб — дьявол!». А потом она принялась слать мне мертвых птиц и клоки своих волос. Мне пришлось пойти на почту и заблокировать прием писем от нее.
Эрман: Возможно, вы уже слышали об угрозах, которые посыпались на нас в этом туре. По-видимому, какая-то секта хочет нас убить...
Кори: Должно быть это секта ненавистников хороших гитаристов! Я прошел через угрозы смерти, они вообще довольно грубые, но в 9 из 10 случаев просто блеф. Это случилось со мной в 2001 году в Лос-Анджелесе — я не мог прийти в себя где-то полчаса, пока не вышел на сцену, и мне хотелось сказать *с сарказмом в голосе* «Нет, спасибо. Вы не могли подождать хотя бы до конца шоу?» Остальные угрозы сыпались на меня все эти годы, но надо всего лишь понять, что это наша работа, что не все люди должны нас любить, и что некоторые люди бывают «с приветом». А ты делай, что делал.
Роб: Мы недавно поссорились с одной бандой в Оклэнде. Они сразу начали угрожать закидать нас на сцене бутылками с зажигательной смесью. И мы отменили одно шоу, потому что они на самом деле могли сделать это. Но в конце-концов, эти парни либо умерли, либо умерли от передозировки, так что, я думаю, естественный отбор сделал свое дело.

Учитывая жестокость, с которой индустрия пожирает и порождает группы, вы все можете считаться ветеранами. Какая разница между тем как вы делаете музыку сейчас и как вы делали ее 10 лет назад?

Кори: Технологии не стоят на месте, и приходится успевать за ними. Всегда есть то, чему можно поучиться. Но сейчас группам намного проще демонстрировать свою музыку. Повелось так, что тебе нужно было сперва привлечь внимание менеджера звукозаписывающей компании и подписать контракт, а сейчас можно собрать коллектив, и ващу музыку скачают через интернет на MySpace за считанные дни. Уровень доступности сегодня совсем иной. Я не говорю что это плохо: это может сослужить тебе добрую службу, потому что если у тебя есть что-то интересное, фэны могут получить это незамедлительно. Мне интересно, что же будет в ближайшие 5 лет.
Роб: Я думаю, что это довольно круто. с нами в тур едут Suicide Silence, и они подписали контракт после того как они наделали шума на MySpace, и это интересный случай.
Эрман: Считается, что участие в группе — это только умение играть на гитаре и написание песен, но теперь, кажется, нужно уметь все — продюсировать, записывать, продвигать себя — чтобы быть на вершине. Группы становятся более самодостаточными, что не может не радовать.
Кори: Самым трудным моментом для меня является смотреть на все это, спасибо технологиям и преимуществам софта, которые могут помочь исправить любую ошибку, и часто появляются группы бездарностей. Я имею в виду, что мы рвали жопу в клубах и прошли тяжелый путь. Сейчас все могут спокойно халтурить.
Роб: Но по исполнению вживую всегда можно отличить хорошую группу от говна. Все восхищение записью мгновенно уйдет, если ты не сможешь повторить ее вживую, потому что именно на концерты приходят настоящие фанаты.

Много групп сейчас опубликовывают музыку бесплатно — в частности и Slipknot выпустил две песни снового альбома. Существует ли опасность, что музыка обесценивается?

Роб: Я так не думаю. Если твои песни крутят на радио — это тоже можно считать бесплатной раздачей.
Кори: Согласен. Скажу почему: закачка влияет на состояние индустрии в целом. Я думаю, что технологии облегчили бездарным людям процесс написания музыки, и с грамотным пиаром и прочей хренью довольно легко выбиться, но они все равно сосунки! Вот поэтому индустрия становится таким говном, и трудно становится таким людям как мы, которые рвут себе жопу, чтобы пробиться.
Роб: Но интернет стал неплохим балансиром. Выкладывая свои работы на MySpace можно простимулировать популярность твоей звукозаписывающей компании. В этом плане интернет — хороший помощник.

Обычно рок-фэны чуть ли не поклоняются всем альбомам, зная назубок не только тексты, но и каждое слово в списке благодарностей. В век интернет-закачек вы еще встречаете такое?

Кори: Я думаю, что фанаты все еще делают подобные вещи, если они любят группу всем сердцем. Когда я был фанатом Iron Maiden, я тщательно изучал вкладыши, я даже до сих пор помню как пахнут их кассеты! Клянусь богом, каждый альбом Iron Maiden пах по-особому!
Эрман: Я думаю, что сегодня как никогда важно внимательно относиться к буклету — люди ждут больше, чем музыку, когда они покупают диск. Хотя какой бы альбом я не купил, тексты всегда неверные! На нашем втором альбоме тексты тоже были с ошибками, потому что их печатал немец. А ведь говорят, что немцы расторопные...
Роб: Slayer прославились этим. Ты читаешь тексты и думаешь «Да он ни за что не споет это!». Но, думаю, фэны металла до сих пор трясутся над каждой мелочью.

И какой альбом последним завладел вашим умом?

Роб: У меня это был альбом 'This always meant to fall apart' группы Scarlet. Это что-то типа маткора и Soundgarden времен 'Louder than love'. Это что-то невероятное. Я не мог перестать его слушать! Скоро они распались, но они были крутой группой, невероятно талантливой. Чем-то они напоминали The Blackening.
Кори: Для себя я открыл чувака Рэя Ла Монтанье, он чертовски хорош. Меня подсадили на него чуваки из Walls of Jericho, ну и я купил диск, и этот диск я не вытаскивал из плеера шесть месяцев. Я выучил как играть каждую песню. Я знаю каждый текст — альбом реально тронул меня. Этот альбом 'Trouble' теперь один из первых в моем списке.
Эрман: Я не слушал ничего! Я сидел в студии семь месяцев, и единственный альбом, с которого я торчу — это наш. Трудно быть таким же ярым фанатом, каким ты был лет в 16.

Сегодня вы все такие дружелюбные, как никогда, должно быть, за кулисами вы соперничаете?

Кори: Конечно, и ничего дурного тут нет. Мы еще каждый день ходим смотреть, как играют другие.
Роб: Мы все любим конкурировать. Это здоровый менталитет, потому что заставляет нас выкладываться каждый день на полную катушку.
Эрман: Хоть у нас разные стили, все равно мы стараемся быть лучшими в своем жанре. Мы можем учиться каким-то вещам друг у друга.

Когда у вас в последний раз был свой рокерский звездный час?

Кори: Че, прямо сейчас показать? Да я сейчас могу уйти отсюда! *смеется* Мы все люди и в общем-то доброжелательны, но иногда дерьмо обложит со всех сторон и начинаешь ломаться. Это не делает нас хуже остальных людей — мы не пытаемся истерить типа как Джей-Ло, но если мы раздражены, то нам нужно время побыть наедине с собой. Просто когда ты постоянно на публике, такие моменты нужны все больше.
Роб: Последний раз мой звездный час был в Польше на разогреве Металлики. Шоу было в какой-то заднице, нам пришлось добираться туда где-то 27 часов, и все мы были разбитые как дерьмо. Мы попросили дать нам нормальный отель, но нас оставили во вшивом польском отеле рядом с ядерным реактором и макдаком. Я так хотел поспать, но у меня из ушей шел пар и я мог только орать. Я блевал чистой ненавистью на нашего менеджера по турам, пока нас не привезли в нормальное место. Но, я думаю, это было справедливо.
Эрман: Я нетребовательный, но я проверяю нашу гримерку каждый день, чтобы я и парни из нашей тусовки могли заниматься боевыми искусствами. Мы выгоняем посторонних, чтобы как следует повыбивать друг из друга дерьмо, и если люди начинают жаловаться, то я говорю «А мне пофигу!».

Металлика — это группа, которую вы обожаете. Когда у Хэтфилда была алкогольная зависимость, он рассказывал, как годами прятался за маской мачо-рокера. Как вы балансируете между «звездностью» и своим реальным «я»? Кори и Роб, ведь у вас были периоды упадка...

Кори: Ага, это темное время. Я определенно прошел через это. Это многому учит о том, кем ты хочешь быть, потому что ты либо разбираешься в себе и побеждаешь, либо застреваешь в этом на всю жизнь. К счастью, Роб и я разобрались в ситуации. Я лучше буду собой, чем буду бухим и агрессивным или буду бегать голым. Хотя всегда есть для этого время. У меня было столько внутренних проблем, которых я не хотел замечать, но за три года я собрался и решил завязать с алкоголем. Я сумел разобраться с многим дерьмом внутри себя. Теперь для меня алкоголь — это часть праздника, а не наказания. Я знаю много людей, которые могут быть «тем парнем из той группы» и, хотя они могут быть самыми клевыми чуваками в компании, их жизнь погрязла в дерьме.
Роб: При записи 'The burning red' я был окружен многими детскими воспоминаниями, это было трудное время. Я смог прорваться сквозь свою невероятную зажатость. А потом я не знал, как справиться с обновленным собой, и я с ума сходил от пьянок и еще больше от наркоты. В тот момент я познакомился с Кори, как раз на пике своей кокаиновой зависимости...
Кори: Ох, ты был в очень тяжелой ситуации...
Роб: В итоге я справился с собой и почувствовал себя в своей тарелке. И тогда я решил «Ну, я такой, какой есть, и если кому-то не нравится — мне пофигу!» В конце-концов, когда я стал собой, я почувствовал, что это лучше, чем разыгрывать тяжкую жизнь брутальной рок-звезды.

Молодые группы спрашивают у вас совета?

Кори: Ой, да постоянно. Я сотрудничал с многими группами без лейбла, и мой совет всегда один: поднимай жопу и работай, будь кем хочешь быть и не уступай ни одного чертова дюйма. Вдохновляет то, что эти слова могут затронуть их до глубины души. В этом бизнесе так много тех, кто нападает исподтишка, но я искренне хочу помочь каждой группе, с которой имею дело.
Роб: Может прозвучать сумасшедше, но я наивно верю, что когда ты на сцене, люди могут видеть твою душу. Поэтому я всегда говорю — если ты будешь самим собой, то люди это заметят. Часто Slipknot являются для меня примером, и я всегда думаю «Эти парни прямо из чертовой Айовы, и если они смогли сделать это... Это должно тебя вдохновить». Я имею в виду, что когда смотрю на Dragonforce, которые делают музыку похожую на твою, когда это так плохо оплачивается...
Эрман: *смеется* Но все фаны Slipknot и Machine Head меня терпеть не могли! Что касается молодых групп... то им надо учиться новым способам самореализации, потому что технологии не стоят на месте и очень быстро идут вперед.

Что бы 18-летние вы думали о себе, достигшем всего этого?

Кори: Думаю, что я бы стал фанатом, типа «Емое, посмотри на это!». Сейчас я начинаю чувствовать, что на самом деле возвращаюсь в прошлое, когда я был моложе. Я хотел быть добрее, хотел писать музыку, я хотел повидать мир, ну, и еще 18-летний я думал бы «Бля, да он делает то, что я хочу делать!». Было бы весело посмотреть хотя бы на секундочку теми же глазами, но в то же время, я слишком занят, чтобы торопить события. Знаете, я стал бы таким, как эти парни.

И еще кусок:
Фронтмены о своих самых важных достижениях

Кори Тейлор: «Долговечность. Я очень горжусь тем, что мы всё еще здесь. В следующем году 10-летний юбилей нашего первого альбома и мысль о том, что мы всё еще может выйти на сцену и зажечь по полной, очень радует, особенно с моим изменчивым отношением к группе в течении лет. Мы прошли через многое и мы видели очень многое, и вы должны ценить это.»

Робб Флин: «Выживание. Мы занимались этим около 14 лет, делали нестандартную музыку за гранью мейнстрима, и то что мы заполучили всеобщее уважение это потрясно. Мы ценим это. По всем подсчетам, мы не должны здесь быть, но сейчас мы даже лучше, чем раньше. Индустрия постоянно пытается от нас отвернутся, но не фанаты. Мы бежим к фанам на концерты и они, глядя нам в глаза, говорят: »Вы должны продолжать делать музыку, ничто нас так не наполняет, как ваша музыка."

Герман Ли: «Когда мы начали, мы были самой смешной шуткой в городке, так что я достиг того, чего хотел, но цели изменились. Теперь мы хотим делать самую лучшую музыку из возможной, не обращая внимания на жанры. То, что заявляют, что наша песня самая сложная в Guitar Hero — это забавно, но самое лучшее в этой игре это то, что она про музыку. Всё индустриальное дерьмо о представлениях и откуда ты улетают в окно и дети просто познают музыку за музыкой.»


Перевод с сайта: www.slipknot1.ru